В контактике появился интересный отчёт об экспедиции в Киргизию от текущего года, с весьма любопытными фактами подставы одних от других. Я, честно говоря, был в шоке, узнав, что в бабочкологии вернулись лихие 90-е. Привожу текст полностью, заменив лишь табуированную лексику на общепринятое "пипипи".
Автор отчёта Денис Туманов
Кыргызстан-2021, или путешествие в Рагнарёк.
*Стоит заметить, что Рагнарёк здесь не является отсылкой к скандинавскому эпосу, а всего лишь эвфемизм к слову «пипидец».
Планы мы строили ещё с зимы, и включали они объезд на моей машине юга Кыргызстана с прохождением всех злачных мест по желтушкам и парнасам. Но за неделю до выезда стало известно, что в связи с пандемией COVID-19 границы для автотранспорта закрыты и можно только на самолёте. В этот момент я уже испытал некоторые сомнения, но Саша был непоколебим!
Переиначив планы, мы собрались за локсом на Сары-Джаз. Загодя приехали в Москву, чтобы сдать тесты, и два дня слонялись по столице и её общественным пространствам.
Ну вот, мы в самолёте. Аэропорт Манаса. Оттуда на такси — до Бишкека. Затем (не без приключений!) доехали до Каракола, забираем в турфирме заранее заказанные разрешения на посещение погранзоны. И вот уже трясёмся в «буханке», которую здесь почему-то называют «таблетка», в направлении города-героя Энильчека.
Водитель — местный русский Толя, простой, как ситцевые штанишки, дядька с похер-фейсом, топит за народную медицину и теории заговора, настрой держит бодрый. У моста через Каинды выгружаемся, даём Толе задаток, чтобы он приехал за нами через две недели. Просим, чтобы сообщил близким, если не придём…
Рюкзаки по 30 кг — очень тяжело! Идём с 12.00 до 19.00 в направлении Талды-Булака. Заканчиваются силы, и я предлагаю Саше высыпать половину содержимого рюкзаков и вернуться за ним позже. Так и делаем. Последний километр проходим налегке.
Оставляю Шуру ставить палатку, сам возвращаюсь за вещами, и к темноте уже все вещи на месте, палатка стоит, ужин готов. По пути мы наловили рыбёшек, очень мелких. Назвали их анчоусами и съели с большим удовольствием.
Наутро идём смотреть, полетели ли локсиасы. Да! Парят бумажными самолётиками на нагретом над камнями воздухе. Пять лет их не видел! Наблюдаю с трепетом... Одна бабочка ускользает буквально из сачка, а больше мне не фортануло. Саша был бодрее и поймал больше 10 штук. На следующий день я поймал трёх самок, чему был вполне рад.
Сидя на осыпи, увидел, как самка откладывает яйца. Не удержался, полез паучком почти по вертикальной стене, цепляясь зубами за воздух, и обнаружил-таки одно яйцо! Трясущимися руками выковыриваю камушек с кладкой, боюсь упустить драгоценность и вновь преодолеваю несколько метров обратного пути — вопреки всякой гравитации.
Основываясь на опыте предыдущей экспедиции, собираемся идти в верховья «ручья». Там должны быть желтушки, бэдромиусы, тяньшаникусы, актиусы и то, чего не ловили раньше, — патрициусы!
Подъём по Талды-Булаку — занятие крайне неприятное. За 3,5 км набор высоты — около 1 км, да ещё с многократными, 10-15 раз, переходами вброд. Чтобы не сдохнуть, скидываем половину провизии внизу, прячем под камень и вверх несём около 24 кг, что значительно приятнее.
Стоит отметить особенность ручьёв и рек с ледниковым питанием: поутру они прозрачны и неторопливы, а после обеда превращаются в ревущие мутные потоки, стремящиеся, поглотив, унести тебя вниз и выплюнуть твои пережёванные останки где-нибудь в китайской пустыне…
Так вот шли мы часов до двух, и всё было хоть и не легко, но планомерно и ожидаемо, пока на середине пути я не запутался в ветках поваленной селем берёзы, и моя правая коленка не сделала «хрусть», приобретя вторую степень свободы.
— Болит?
— Нет.
— Идти можешь?
— Да.
Встаю с рюкзаком, и снова нога выгибается в сторону. Я падаю. Понимаю, что идти не могу, да и Талды-Булак уже не пускает. Мы походили вдоль него в поисках брода и решили остаться ночевать тут. Я взял пилу и начал расчищать место под палатку от колючей караганы, а у самого слёзы текли по щекам от обиды. Я не ходок, пипипи мне, а не бабочки!..
Саша пытался подобрать какие-то слова для этого пипидеца, мне больше всего понравилось предложение привязать меня изолентой к надувному матрасу и отправить вниз по течению. «Главное — устье не проскочить!» — резюмировал он. Я заржал сквозь слёзы.
Всю ночь лил дождь. Наутро я обрёл силу духа, порезал майку на эластичный бинт и, более-менее зафиксировав колено, потащился в верховья. Идти я мог, только очень аккуратно и ровно выставляя стопу правой ноги перед собой. И так тихонечко, взяв трекинговые палки, доковылял до верха.
Разбили лагерь, встали. Наутро я попытался ловить бабочек. Одно неловкое движение — колено «вылетает». Ну не расстраиваться же второй раз по одному и тому же поводу! Сижу, курю бамбук. Около лагеря нашёл самку тяньшаникуса, начал с ней нянчиться. Вечером Саша вернулся с радостным заявлением, что наловил патрициусов, протягивает живую драную самку «на яйца». Ну вот, вроде как и жизнь налаживается, есть теперь чем заняться: корми, обогревай.
Меж тем, ситуация с бабочками оставляла желать лучшего. Все желтушки в основном уже драные, самок мало, да и общее количество весьма скромное. Патрициусы же летают в крайне неудобных локациях на середине чёрных осыпей, и много их не наловишь.
Через несколько дней ещё и погода портиться начала. Посидели мы, попили спирта и 12 июля решили спускаться. Как понимаете, дорога вниз сильно проще и приятнее — даже несмотря на переходы по ледяной воде. За три брода до устья проходим мимо лагеря наших старых знакомых Вовы Карташова и Кости Водянова. В лагере никого, а вверх по склону идёт тропа. Значит, за этим перевалом они и ловят локсиаса. Ну что же, каждому своё место.
Внизу обосновались. Тут у нас уже готова вся инфраструктура. Кусты вдоль дорожки опилены, площадка под палатку устлана мхом ещё 5 лет назад. Питьевой ручей разделён камнями на «раковины», меж берёз натянуты верёвки для сушки белья. Организован походный душ. Живи да радуйся, казалось бы! Но нет.
В один из дней я полез (как обычно, в надежде поймать заветного парнаса) за несколько часов зацепил одного самца, потерял надежду и начал потихоньку спускаться. А что бы вы понимали, это осыпь, или, как мы говорим, «сыпуха» градусов под 45-50, в середине которой есть ещё «овражек» метра 2 глубиной, его стенки уже близки к вертикали. По этому овражку иногда проносятся камни размером с кирпич — камнепад называется. В общем, вся эта локация не изобилует комфортом для энтомологов.
Спускался я медленно, опираясь на рукоять сачка и на полпути, потеряв бдительность, встал на две ноги. Правая конечность моя вновь не захотела работать, и я кубарем отправился в этот овражек. В этот момент у меня была мысль, что, в общем-то, неплохую я жизнь прожил, прощайте…
Больно!
Это хорошо — значит, жив! Лежу кверху ногами, как дохлая муха, разгибаюсь, встаю, ничего не сломано — только ссадины! Сачок присыпало камнями, обод весь погнутый. Достаю его из-под завала, вылезаю из овражка. Вот теперь есть время понять, что произошло.
В глазах помутнело. Умываюсь питьевой водой из бутылки, делаю однозначные выводы.
На другой день мне было очевидно, что я уже всё поймал, а потому просто сидел у соседней скалы в безопасном месте, когда ко мне спустился ангел с обветренными губами и сказал, что Карташов оставил наши фамилии в офисе природохраны. И теперь егерь с нарезным кармультуком и оптическим прицелом желает нас изловить и получить медальку.
Спустился Саша. Ему тоже было видение. Более того, теперь ясно, что этот егерь и привёз Володю с командой на коне прямо на место и заберёт их 17 или 18 июля, чтобы отвезти на Таш-Кароо, на исконное локсовое место.
Посидели, подумали и решили валить, покуда ветер без сучков.
Выдвинулись с утра. Дошли до устья Уч-Кёля — это примерно полпути. Там уже есть связь. Звоним Толе: «Забирай нас завтра!» Часам к двум дня перешли по мосту Каинды, оглядываемся по сторонам, бдим, идём в направлении горячих источников ещё около часа, и вот навстречу «Гранд чироки». Ну, наконец-то дождались, а то уж думали, обойдётся.
Выходит мужик, начинается нудный разговор типа «Чё как сам?», «Где биль?», «Што паймаль?» Мы в отказуху. На голубом глазу рассказываем про обаяние гор и трекинг, про то, как мы жаждали уединения и целый год работали, чтобы месяц отдохнуть в палатке. Барышев сочиняет — я поддакиваю.
Не верит, чёрт! Идёт в машину, достаёт ксиву. Говорит, что егерь и что ему сверху поступило распоряжение поймать двух браконьеров из России, которые ловят бабочек: «Давайте посмотрим рюкзаки!»
Ну, надо так надо. Подробно показываю ему грязные носки, потом достаю грязные трусы. Упс, немного палева — корневище локсовой хохлатки. Он фотографирует, но говорит, что это не страшно. Когда добрались до тушёнки, я щедро предлагаю ему несколько пакетов, мол, нам столько не нужно. Он, разумеется, не отказывается. Затем я размашисто открываю подвал рюкзака и непринуждённо швыряю там вещи, типа, вот спальник, вот ботинки, ну чего ты ещё-то хочешь?
А у самого очко сжато с точку сингулярности, потому что аккурат за спальником так же непринуждённо лежит обод сачка…
В этот момент он наконец понял, что мы просто туристы, извинился и высказал сожаление, что мы не с ним кайфуем и курим дурь, а где-то по ущельям лазим. Я успокоил его: «Ничего страшного, Самат (имя в ксиве прочитал), работа у тебя такая, мы всё понимаем. Ты обязательно найдёшь браконьеров, а мы, с твоего позволения, пойдём плескаться в горячих источниках».
И вот он стоит с недоуменным взглядом и пакетами тушёнки в руках, извиняется, а мы укладываем шмотки и уходим в закат.
Мы шли очень долго, промокли до нитки под дождём и наконец дошли до горячих радоновых ванн. Это было как в песне Болдыревой — «часок нирваны и нектаровый душ». Да, блаженства много не бывает. А ведь это просто горячая вода после двух недель палаточной жизни.
В 6 утра приехала «буханка-таблетка». Анатолий по нашей просьбе, не поведя глазом, прячет «палево» по всему уазику, и мы едем в уютный родной Каракол. На посту все спят. Потыкались к экологам – тишина. Сигналим погранцу. Через 5 минут выходит заспанный молодой человек, лениво пробегает взглядом документы и желает нам всего хорошего.
Вот тут мы, наконец, выдохнули. Ехали мы очень долго, рассказали водителю, какие бывают пипипи среди коллег по хобби, а он поведал тоже много всего интересного, в том числе небылиц про волков и медведей. Хороший Анатолий, знает своё дело.
Позже мы побездельничали в Караколе, в Бишкеке, навестили там нашего нижегородского приятеля и поехали на перевал Ала-Бель посидеть в сугробе пару дней. В общем, так и произошло. Там мне не пришлось снимать мой оранжевый пуховичок. Бабочек, разумеется, не было, но нам удалось набрать гусениц бэдромиуса, а ещё мы нашли несметное количество петроглифов, изображающих козерогов и охоту на них. В целом поездка оказалась запоминающейся и довольно лайтовой. Всем советую.
Вот, пожалуй, и всё краткое описание наших приключений в июле 2021. В голове остаётся ещё рой мыслей, но они уже не вписываются в общую канву повествования, поэтому вынесу их за скобки.
Кыргызы
Это люди с большой буквы Ы, плоскими лицами и огромными головами. Когда в Караколе я покупал себе кепку, продавщица перевернула всю коробку в поисках 56 размера. У них в среднем 60. Их кепки с регулировкой, обычно застёгнуты на последнюю клёпку.
Методом этологических наблюдений и сопоставления фактов мы пришли к выводу, что внутри этих голов особенно развита часть мозга, ответственная за «наепипипт», ибо других достоинств выявлено не было.
По средней медианной каждый кыргыз, с которым мы имели товарно-денежные отношения, пипипи нас на 50 сом (около 45 рублей). Это и откаты у таксистов, это плавающий ценник за прилавками и всё-всё-всё. Мы, конечно, беднее от этого не стали, но это просто начинает бесить через какое-то время.
Ещё все кыргызы завидуют нам, но не природным богатствам, «космосу» или «балету», а тому, что у нас есть Путин, а у них нет. Многие нам рассказывали, что мы должны консолидироваться в поддержке президента и молиться на него, потому что он хороший и борется с плохими губернаторами-коррупционерами. Я всегда соглашался и приглашал их к себе в гости, в Пензу, поэтому с завтрашнего дня начну консолидироваться. В общем-то, Киргизия за месяц сделала очень многое, чтоб я полюбил Россию, берёзки и президента.. .
Пипипи
Как вы поняли, самый нежный привет нам прилетел не от головастых азиатов, а от родных воронежских энтомологов. Володя Карташов – наш приятель, с которым мы познакомились 10 лет назад на Алтае и к которому всегда относились с уважением и пиететом, как к дядьке бывалому и очень грамотному. Я даже был у него дома, да и про точку локсиаса рассказал нам он на пару со своим верным врагом Водяновым. Говорили они полуправдами, но мы нашли.
Так что происходит в голове человека, который решает вкрячить земляков по самое пикачу? У меня нет ответа на этот вопрос. Задушить конкуренцию? Ну я, например, поймал 7 бабочек. В пересчёте на мировой рынок это примерно никак не скажется на его благополучии. Ловили мы их на разных склонах, то есть тут тоже не понятно. А ведь в зависимости от энтузиазма егеря Самата и его руководства мы могли бы попасть на огромные штрафы, а то и вернуться к жёнам и детям через пару лет.
Короче, Володя, дай Бог тебе здоровья, а судить тебя я не берусь, ибо просто не понимаю, чем ты приболел, что решился на такой поступок. Возможно, годы берут своё и разрушаются лишние нейроны, но таких пипипи я ещё в жизни не встречал.
Спасибо за бесценный опыт!